Александр, 48 - 2 июня 2007 16:58

Канцылярская кнопка и страшная месть

Возможно, было действительно не самой умной идеей втыкать нашему шефу
канцылярскую кнопку в сидение кресла. Мы ведь не дети какие, даже
Люська-секретарша. Но мы это сделали. Сисадмин Васин притащил из дома
кнопку, и это, бля, была кнопка с большой буквы - старая, ржавая,
огромная. В годы совка такими кнопками прихерачивали к кирпичным стенам
стенгазеты для стройбатовцев. Мы прокрались в шефский кабинет, пока его
владелец бухал с вип-клиентом в ресторане, и разместили сюрприз в зоне
посадки левого полужопия. Разошлись по рабочим местам и стали ждать
новостей.

Шеф вернулся через час. А еще через минуту мы услышали скрип кресла и
сдавленное: "УхррррСУКИ".

Пока мы радостно смеялись, пострадавший вышел из кабинета. Его лицо было
перекошено ниибаццо мучением, но он не сказал ни слова. Однако все, даже
Люська-секретарша, почему-то сразу догадались: виновные уже назначены.

Первым попал менеджер по продажам Спиридон. Перед выходом из офиса он
обнаружил, что шнурки его меховых ботинок туго связаны друг с другом
такими морскими узлами, что развязать их нет никакой возможности. И
тогда мы вспомнили, что шеф - яхтсмен и ваще потомственный моряк нах.
Выбирать Спиридону было особо не из чего: либо переться домой в 30-ти
градусный мороз в сменных мокасинах, либо резать шнурки. Он порезал
шнурки и вставил свои кегли в ботинки.

Дома он так и не смог их снять, потому что мех изнутри оказался пропитан
каким-то особо мощным клеем.

Но на этом шеф не остановился. Больше того - он только вошел во вкус.

Следующая беда случилась с Люськой-секретаршей. Она пошла обедать,
оставив включенной свою аську. Когда она вернулась, всем ее бойфрендам и
подружкам-шалашовкам были разосланы сообщения грязного, оскорбительного
содержания со множеством извращенно-сексуальных инсинуаций. Меньше всех
повезло ее родной маме, которая поддерживала связь с Люськой из своего
офиса под ником "Mama Kisya". Именно ей озверевший шеф счел необходимым
отправить информацию: "Я твоего мужа фачила в анал ручкой от веника!!! А
ты - сука, блидина и замужем за пидором!!!!!!".

Люська долго ревела, уткнувшись мордахой в клаву и извозив ее
штукатуркой до полной неузнаваемости. Мы утешали несчастную, как могли
(менеджер Спиридон делал это в зимних меховых ботинках, которые не
снимал уже второй день; и мы все вспомнили, что после армии шеф учился
на химика).

Вечером Mama Kisya накатила дочуре звездюлей нипадеццки. Объяснения, что
это "шеф прикалывается", не подействовали. Мамаша Люськи сама была
секретуткой (это у них, типа, семейная династия) и знала, что если шефы
прикалываются, то совсем по-другому.

Утром следующего дня менеджер Спиридон сделал запись в своём
лайфджорнэле: "Хочу снять ботинки!!!!!!!(((((((((".

В обед на проходной шеф столкнулся со здоровым амбалом, который,
размахивая хоккейной клюшкой, орал на вахтера, что пришел разобраться "с
одним козлом, бля", и поэтому вахтер должен его пропустить, а то в рот
чихпых. Ненавязчиво вступив с амбалом в переговоры, шеф выяснил, что
объектом его неприязни является тот мудаг, который с Люськиной аськи
отписался амбалу, что он - уйх с ушами и жопа лысая. Вот только надо
выяснить, что это конкретно за мудаг. Осуждающе покачивая головой, шеф
назвал имя виновного - сисадмин Васин, дал его словесный портрет и
примерные координаты, а вахтеру сказал, чтобы пропустил товарища, типа
он на переговоры.

Васин был застигнут врасплох: он как раз объяснял в курилке Спиридону,
что ничем не может ему помочь, если только пожабить его ботинки
фотошопом. Вопль: "УБЬЮНАХ!!!!!!" и удар клюшкой по котелку Васина
совпали во времени.

Сисадмина Васина мы провожали в реанимацию всем офисом. На прощание
добрый пожилой доктор напомнил нам, что лоботомию в домашних условиях
производить не рекомендуется. Глядя вслед "скорой помощи", мы все
пытались вспомнить, где наш шеф учился на такую суку.

В четверг неприятность приключилась с напарницей Спиридона менеджером
Юлькой: она как раз страдала от своих критических дней. Отправившись в
сортир в гигиенических целях, она не нашла... и нашла свои прокладки. В
Юлькиной сумочке их не было. Зато они валялись по всему полу сортира, и,
судя по виду, ими кто-то ожесточенно вытирал задницу.

Юлька металась по офису и укапывала всё красным. Она рвала себе волосы
на голове и рыдала. Спиридон ей сказал: а кому хорошо, я вот в зимних
ботинках душ принимаю. А мы с Люськой-секретаршей подумали, что это еще
легкая смерть, если с Васиным сравнивать.

Кстати, нам позвонили из больницы и сказали, что верхнюю часть черепа
сисадмину на место приставили, но клей никак не подсыхает. Зацикленный
Спиридон сказал, что, например, у него в ботинках клей нормально подсох.

В пятницу настроение у нас было совсем не пятничное. Мы заварили себе
кофе и думали о плохом. А вот инженер Иваныч налил себе просто водички
из чайника - сушняк его замучил. Вскоре мы заметили, что он как-то
подозрительно принюхивается и присматривается к своему стакану. Потом он
отошел к чайнику. Когда вернулся, сообщил, заикаясь, что это еще,
конечно, не наверняка... но в чайник, кажется, кто-то поссал.

Мы с Люськой-секретаршей долго отплевывались кофем. Менеджер Юлька свой
успела допить, пока до нее дошло, что наливала-то она из того же
чайника.

Люська сказала - ей сразу вкус этого кофе не понравился.

Дискуссия на тему "Какая сука нассала в общественный чайник" была
недолгой: это мог быть только один человек - шеф. И тут мы все
вспомнили, что в последнее время он чё-то херово выглядит. А Юлька
сказала, если постоянно творишь зло, от этого карма ис

• 
• 
•