Наташа, 48 - 18 октября 2009 14:16

Со вкусом зарезаться тоже надо уметь. Некоторым, говорят, с одного раза удаётся. Насчёт одного раза не скажу, но вот по количеству нанесённых себе повреждений я могу бороться за первое место в каком угодно посмертном конкурсе.
Зарезаться можно любым предметом. Кто в этом деле специалист, тот вам точно скажет: предметов, не пригодных к нанесению себе телесных повреждений, просто не бывает. Классику вроде «порезаться салфеткой» или там «оцарапаться плюшевым медведем» я вообще в расчёт не беру. Даже самой приятной на ощупь вещью можно при определённом умении выколоть себе глаз. Или два.
«Но как???- спрашивают восхищённые зрители, вытирая слёзы.- как тебе это удалось?» Как- как. Многолетняя тренировка, как и во всём.
Когда мне был год, я упала с детского стула. Знаете, существуют такие стульчики, соединённые со столиком, в которых ребёнка совершенно безопасно оставлять. В моём детстве эти стульчики больше напоминали сейф. А устойчивостью могли поспорить с небоскрёбом «Утюг». Когда моей маме требовалось передвинуть детский стул, она звала на помощь папу. И вот как-то вечером мне выдали яичницу на тарелке, и я этой яичнице страшно обрадовалась. Рванула вперёд, взмахнула обеими руками и вместе с яичницей полетела вниз. Поскольку в целях безопасности я была привязана к стулу, стул полетел вместе со мной. За компанию мы прихватили тарелку, столик, фартук, висевший на спинке стула, и радиоприёмник «Урал» с подоконника. На вопрос «но как???» мои родители так и не смогли ответить. Я тогда ещё не умела говорить.
Впрочем, когда я выросла и научилась говорить, я всё равно не могла ничего объяснить. Про выпрыгивающие из-за угла шкафы, из ниоткуда возникающие двуспальные кровати и вырастающие перед носом телеграфные столбы можно не упоминать. На ноге у меня есть довольно впечатляющий шрам. Но это не следы от фашистских пыток- это я как-то ночью, споткнувшись, ударилась до крови о …бахрому ковра.
Падение с велосипеда в костёр (круглый шрам под левым коленом)- это ещё нормальная травма. Велосипед не был неисправен, а костёр не был замаскирован. Я ехала по прямой асфальтированной дороге, на обочине которой горел небольшой костёр. Въехать в него можно было только специально. Я не делала ничего специально. Я была вежливой девочкой и всего-навсего быстренько подъехала поближе, чтобы на ходу кивнуть хозяину костра.
Но абсолютной вершиной моего творчества на ниве самострела является не это. Пять лет назад я гостила в Питере у друзей. Вечерами мы общались и гуляли вместе, а днём я была предоставлена сама себе. И вот в один из дней я проснулась в пустой квартире и решила позавтракать. А гостеприимные хозяева, помимо прочего провианта, заранее купили банку шпрот.
Эти шпроты дразнящее стояли на полке, подмигивали оттуда золотистой наклейкой «Шпроты» и завораживали обманчивой доступностью . я знала, что сами хозяева по шпротам не фанаты и банка куплена специально для меня. Поэтому почувствовала за собой моральное право дорваться до шпрот в одиночку и, совместив их с чёрным хлебом, который, как и шпроты тоже есть уже везде в мире, но правильный- только в Питере, сотворить себе завтрак.
Хмурое питерское утро мне освещала наклейка «Шпроты»- я очень люблю настоящие, правильные шпроты.
Но консервная банка, как известно, создание вредное. Перед тем как использовать содержимое, её надо ещё открыть. Я оглядела кухню в поисках открывалки, но не нашла.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ)

• 
• 
•